Борис Пастернак. Творчество и биография

13 Авг 2021

0124421

Нобелевский лауреат Борис Пастернак высоко ценится в России как один из величайших постреволюционных поэтов страны. Однако он не получил всемирного признания, пока его единственный роман «Доктор Живаго» не был впервые опубликован в Европе в 1958 году, всего за два года до смерти автора. Запрещенное в России как антисоветское, неоднозначное прозаическое произведение Пастернака приветствовалось как литературный шедевр как американскими, так и европейскими критиками, но его публикация в России запрещалась до 1988 года. Внимание сосредоточилось на Пастернаке и его творчестве в результате дела Живаго. принесло с собой возобновление общественного интереса к ранним произведениям автора. В результате, в западном мире стали доступны многочисленные английские переводы всего канона Пастернака.

Пастернак родился в 1890 году в интеллигентной космополитической московской семье. Он вырос в атмосфере, которая способствовала пониманию искусства и стремлению к творчеству. Его отец Леонид был выдающимся русским художником-портретистом и учителем рисования, а его мать, Роза, в прошлом пианистка, которая отказалась от многообещающей музыкальной карьеры в интересах мужа и детей. Пастернаки входили в эксклюзивный круг общения, в который входили лучшие российские музыканты, писатели и художники, в том числе премьер-романист Лев Толстой и композиторы Александр Скрябин, Сергей Рахманинов и Антон Рубинштейн. В богатой культурной среде дома Пастернака, как заметил Герд Руге в «Пастернаке: иллюстрированная биография», «искусство было нормальным занятием, которое не нуждалось ни в объяснениях, ни в извинениях и могло заполнить и завладеть всей жизнью человека».

Пастернаку было всего четыре года, когда он впервые встретился с Толстым, который посетил концерт у Пастернаков, устроенный матерью Бориса и двумя профессорами - скрипачкой и виолончелисткой - Московской консерватории. В своих мемуарах 1959 года «Я помню: Набросок для автобиографии» Пастернак размышлял о влиянии музыки, особенно струнных инструментов, сыгранных в честь Толстого. «Меня разбудила сладко острая боль, более сильная, чем любая другая. Я вскрикнул и разрыдался от страха и тоски. Мое сознание пришло в движение. С того времени я верил в существование высшего героического мира, которому нужно восторженно служить, хотя он может принести страдания». Продолжающийся контакт семьи с Толстым - Леонид написал стих про Любу и иллюстрировал повесть автора «Воскресение» в 1898 году - завершился «заброшенной станцией, где Толстой лежал мертвым в узкой скромной комнате», - писал Марк Слоним в New York Times. По словам Слонима, трогательные воспоминания автора, ожившие после Толстого и задокументированные в «Я помню», демонстрируют, насколько велика роль «создателя Войны и Мира сыграла в этическом формировании Пастернака, особенно в его развивающемся отношении к истории и природа».